Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "L"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Вот и вторая статья. Справься, так ли стих: Les gens que vous tuez etc {*} {1}. Разделите статью по журналам, в ней рассмотренным: для каждого листа по особенному журналу, а целиком много. Должно бы сказать в примечании, что этот журнальный смотр один раз навсегда, а не будут следовать за каждою новою книжкою журналов, разве в каком-нибудь экстренном случае. Отыщи эпиграмму мою на Булгарина {2}, где я жалуюсь на похвалы его, она, говорят, у барона Розена, и напечатайте ее в Газете. 1-го февраля. <Дельвиг>: Напрасно вы изволили под статьею на "Историю" Полевого {3} напечатать: продолжение обещано: все ждут его и не дождутся. Обнимаю тебя, душа моя, через неделю увидимся. Прощай. Дельвиг. Примечания 103. Переписка Пушкина, т. II. СПб., 1908, с. 115 (как письмо Вяземского и неизвестного); Пушкин, XIV, с. 62 (как письмо Вяземского и Дельвига). 1 . Цитата из «Лгуна» П. Корнеля, включенная Вяземским в статью «О московских журналах», о которой идет речь. Статья написана по просьбе Дельвига (Пушкин, XIV, с. 60), первая часть напечатана в ЛГ (1830, № 8, 5 февраля), вторая запрещена цензурой. 2. Речь, вероятно, идет о старой эпиграмме: «Булгарин, убедясь, что брань его не жалит...»,— предназначенной еще для СЦ на 1826, но запрещенной цензурой (РЭ, с. 282, 734); в 1830 г. она, однако, потеряла актуальность и вместо нее в ЛГ появилась другая эпиграмма на ту же тему: «Ты целый свет уверить хочешь...» (1830, № 53, 18 сентября; ср.: Пушкин. Справочный том, с. 155); в отношении нее авторство Вяземского очень вероятно, хотя и не считается окончательно доказанным (Блинова, с. 90, 180; РЭ, с. 830). 3. Статья Пушкина, печатавшаяся под анаграммой «Р» (ЛГ, 1830, № 4, 10 января); продолжение — ЛГ, 1830, № 12, 25 февраля. {* Люди, которых вы убиваете, и т. д....
Входимость: 3. Размер: 58кб.
Часть текста: говорил дурно, а на последнем вовсе не говорил. Но он был хорошо знаком с литературами этих языков и еще в Лицее побуждал Пушкина заниматься немецкой литературой, но в этом не успел, так как последний предпочитал французскую литературу. В составившемся кружке лицеистов некоторые из них обязаны были по очереди рассказать целую повесть или, по крайней мере, начать ее. В последнем случае следующий рассказчик ее продолжал, и т. д. Дельвиг первенствовал в этой игре воображения; интриги, завязка и развязка в его рассказах были всегда готовы. Пушкин далеко не имел этой способности. Дельвиг начал рано печатать свои стихотворения. В журналах, издававшихся В. В. Измайловым в 1814 и 1815 годах, помещено пятнадцать пиес Дельвига. Первое напечатанное его стихотворение в июне 1814 года в «Вестнике Европы» «На взятие Парижа» было за подписью «Русский», вполне соответствовавшеюся глубоко вкорененным патриотическим чувствам Дельвига, не оставлявшим его до самой смерти. Дельвиг был истинный поэт в душе, но мало производивший; способность его придумывать содержание поэм давала повод ожидать от него много неосуществившегося. Жуковский и Пушкин восхищались его рассказами о замышляемых им поэмах, Пушкин негодовал на публику, встретившую с невниманием первые произведения Дельвига 3 . <...> Я продолжал жить у Викторовых, а бывал у Дельвигов только по воскресеньям и праздникам 4 . У них были назначены для приема вечера в среду и воскресенье. Я никак не мог в воскресенье оторваться от их общества и возвращался к Викторовым только в понедельник рано утром. Эти вечера были чисто литературные. На них из литераторов всего чаще бывали А. С. Пушкин, в бытность его в Петербурге, Плетнев, князь Одоевский, писавший тогда повести в роде Гофмана, Щастный, Подолинский, барон Розен и Илличевский. Жена Плетнева, урожденная Раевская, и жена Одоевского, урожденная Ланская, также иногда бывали у Дельвигов. ...
Входимость: 5. Размер: 48кб.
Часть текста: qu'il est bien permis à moi et au baron Delvig de ne pas toujours avoir de l'esprit» *1 — не могу не сравнить их мысленно и, припоминая теперь склад ума барона Дельвига, я нахожу, что Пушкин был не совсем прав: нахожу, что он был так опрометчив и самонадеян, что, несмотря на всю его гениальность — всем светом признанную и неоспоримую, — он точно не всегда был благоразумен, а иногда даже не умен, — в таком же смысле, как и Фигаро восклицает: «Ah! qu'ils sont bêtes les gens d'esprit!» *2 Дельвиг же, могу утвердительно сказать, был всегда умен! И как он был любезен! Я не встречала человека любезнее и приятнее его. Он так мило шутил, так остроумно, сохраняя серьезную физиономию, смешил, что нельзя не признать в нем истинный великобританский юмор. Гостеприимный, великодушный, деликатный, изысканный, он умел счастливить всех его окружающих. Хотя Дельвиг не был гениальным поэтом, но название поэтического существа вполне может соответствовать ему, как благороднейшему из людей. Его поэзия, его песни — мелодия поэтической души. Помните романс его: Прекрасный день, счастливый день! И солнце, и любовь? Пушкин говорил, что он этот романс прочел и прочувствовал вполне в Одессе, куда ему его прислали. Он им восхищался с любовью, которую питал к другу-поэту. Он всегда с нежностью говорил о произведениях Дельвига и Баратынского 2 . Дельвиг тоже нежно любил и Баратынского, и его произведения. Тут кстати заметить, что Баратынский не ставил никаких знаков препинания, кроме запятых, в своих произведениях и до того был недалек в грамматике, что однажды спросил у Дельвига в серьезном разговоре: «Что ты называешь родительным падежом?» Баратынский присылал Дельвигу свои стихи для напечатания, а тот всегда поручал жене своей их переписывать; а когда она спрашивала, много ли ей писать, то он говорил: «Пиши только до точки». А точки нигде не было и даже в...
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Часть текста: прочих званий. Ежели негодующий на преимущества дворянские не способен ни к какой службе, ежели он не довольно знающ, чтобы выдержать университетские экзамены, жаловаться ему не на что. Враждебное чувство его, конечно, извинительно, ибо необходимо соединено с сознанием собственной ничтожности; но выказывать его неблагоразумно. Что касается до литературной известности, упреки в оной отменно простодушны. Известный баснописец, желая объяснить одно из самых жалких чувств человеческого сердца, обыкновенно скрывающееся под какою-нибудь личиною, написал следующую басню: Со светлым червячком встречается змея И ядом вмиг его смертельным обливает. «Убийца! — он вскричал,— за что погибнул я?» «Ты светишь»,— отвечает. Современники наши, кажется, желают доказать нам ребячество подобных применений и червяков и козявок заменить лицами более выразительными. Все это напоминает эпиграмму, помещенную в 32-м № «Литературной газеты». Примечания ЛГ, 1830, № 36, 25 июня, с. 293, без подп. Написано в ответ на полемические выпады МТ и СПч. против «литературной аристократии»...
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Часть текста: В ДОСТОПАМЯТНУЮ КАМПАНИЮ 1829 ГОДА, ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ПОЛКОВНИКА ЭНЕГОЛЬМА». Печатано по высочайшему повелению.— СПб., в тип. Плюшара, 1830. (160 стр. в 8-ю д. л.) (NOTICE SUR LES VILLES SITUÉES AU DELA DES BALKANS, OCCUPEES PAR LES TROUPES RUSSES PENDANT LA GLORIEUSE CAMPAGNE DE 1829. PAR LE COLONEL D'ETAT-MAJOR ENEHOLM) Imprimé par ordre suprême. St-P. В. de l’impr. de Pluchart. 1830. (144 p. in—8º) Появлению обеих сих книг, подлинника русского и перевода с одного на французский язык, обязаны мы полковнику Генерального штаба Энегольму, который в славную войну 1829 года все краткие промежутки времени, отданного им обязанностям службы, посвящал ученым отдохновениям: советам с древними писателями о странах, им посещенных, и изложению на бумагу собственных путевых наблюдений. Нынешние войны менее походят на всеразрушающие ураганы, оставляющие за собою одно опустение; нет, это, так сказать, вооруженные ученые экспедиции, в которых кровь проливается только по печальной необходимости, и тяжелые потери коих вряд ли не вознаграждаются богатыми приобретениями по многоразличным частям познаний человеческих. Мудрые повелители народов европейских, конечно, более...